И В БЕРЕСТЕ, И В ГРАММОФОНАХ ЗНАЕТ ТОЛК

Золотое кольцо, (14:58) 16 ноября 2005 г.

НЕДАВНО Ярославль посетил знаменитый историк, заведующий кафедрой археологии исторического факультета МГУ академик РАН Валентин Лаврентьевич Янин. В научных кругах Валентина Янина знают как автора археологической сенсации ХХ века - находки новгородских берестяных грамот. За его плечами 57 экспедиций. Он автор более 700 научных и научно-популярных книг и статей. В числе его учеников 20 кандидатов наук и 5 докторов. Чтобы перечислить все титулы Валентина Лаврентьевича, не хватит и газетной полосы. В 2002 году он стал лауреатом российской независимой премии «Триумф», а в 2005 году его признали Человеком года в номинации «история». Маститый ученый принял участие в международном коллоквиуме «Ярославль Мудрый и его время», прошедшем в музее-заповеднике. Перед чтением доклада «Ярослав Мудрый и просвещение в Древней Руси» Валентин Янин успел пообщаться с журналистами.

- Валентин Лаврентьевич, вы уже бывали в Ярославле?

- Да, и неоднократно. Но это было давно - в конце 50-х годов. Поэтому такое впечатление, что я впервые в городе.

- Вы не ставите под вопрос дату основания города?

- Ярославль возник при Ярославе Мудром - это несомненно. Абсолютно точно можно утверждать, что это произошло в первой трети XI века. Чем спорить, драться и вступать в конфликты, лучше выбрать любой год и праздновать. У нас много дат условных, основанных неизвестно на чем. И без курьезов не обходится. К примеру, после празднования 1000-летия Казани, дата, к слову, спорная, мэр Москвы Юрий Лужков собрал академиков и заявил, что негоже москвичам отставать от казанцев, а потом произнес фразу, от которой я был в шоке: «Нынешнее поколение москвичей будет праздновать тысячелетие своей истории».

- Валентин Лаврентьевич, известно, что вами найдена печать Ярослава Мудрого.

- Да, это произошло при раскопках в Нижнем Новгороде в 1994 году. Свинцовая печать была обнаружена в слое первой четверти XI века. Находку мы особо не афишировали. Это единственный прижизненный портрет Ярослава Мудрого. Здесь ему около 40 лет. Изображение кардинально отличается от того, что мы привыкли видеть. Дело в том, что антрополог Михаил Герасимов, реконструировавший облик Ярослава по черепу, просто приделал князю бороду и усы. Получился этакий добрый дедушка. А на печати мы видим воина в шлеме с мужественным лицом и усами, как у прусского короля Вильгельма Завоевателя. Это больше соответствует характеру Ярослава. Скорее всего, печать была привешена к жалованной грамоте, которой Ярослав награждал новгородцев за помощь при занятии киевского престола.

Валентин Лаврентьевич, вы встречались с Путиным во время его визита летом прошлого года в Нижний Новгород?

Да. Тогда президент посетовал на меркантильных ученых и даже привел примеры. А до этого меня часто спрашивали: «Что бы я попросил у президента, если он приедет в Новгород?» А я отвечал: «Ничего не хочу». Если бы такой вопрос возник, я бы показал президенту кожаную рукавицу XVI века, на обшлаге которой написано: «Не проси и не искуси». Владимир Владимирович изъявил желание поучаствовать в раскопках. Ему приготовили участок, но погода не заладилась, шли дожди. Путина спросили: «Вы хотите вниз?» Он отказался, и его повели в соседнюю церковь. И слава Богу. Вскоре после отъезда главы государства установилась хорошая погода, и рядом с участком нашли берестяную грамоту с надписью: «А Путилу убили».

Валентин Лаврентьевич, говорят, вами была обнаружена берестяная грамота с матом. А некоторые историки утверждают, что мат к нам монголо­татары завезли.

(Гневно.) Ох уж эти журналисты! Мною до этого было обнаружено 956 берестяных грамот, и ни слова. А тут нашли сенсацию! Да, это была грамота середины XII века. Она состояла из нескольких слоев. На одном была изображена святая с крестом, а на другом текст из трех абзацев, каждый из которых начинался с большой буквы.

Грамота начиналась от лица женщины, которую звали Милушей. Скорее всего, она была свахой, и там было написано: «Косе великой хорошо поехать замуж за Славида». А дальше писал мужчина, видимо, муж Милуши. Это были два матерных слова, обозначающих весь женский пол.

Какие же?

Ну я же не могу при дамах! Это название органов полового и мочеиспускательного.

Позже, на фуршете, профессор, атакуемый приставучими журналистами, все­таки сдался и назвал два заветных слова п...да и сикель.

Валентин Лаврентьевич, в чем же, повашему, заключается ценность берестяных грамот?

Летописи это рассказ о сильных мира: князьях, полководцах, епископах. А что происходило с простыми людьми 800 900 лет назад? И ответ на этот вопрос дают грамоты. Они окунают нас в мир повседневности. Каждая грамота это научное открытие. Вот у большинства новгородцы прежде всего ассоциируются с торговлей. А многие новгородские бояре были крупными землевладельцами. Земельные участки находились за 500 600 верст, и бояре вели деловую переписку со старостами деревень. Или вот в одной из грамот девушка пишет своему парню: «Я за неделю трижды тебе писала, а ты не пришел. Что ж, я тебе не угодна стала?» Любая грамота это сюжет, если не для романа,
то для небольшого рассказа.

Валентин Лаврентьевич, вы были на раскопках Успенского собора в Ярославле?

Да, они произвели на меня колоссальное впечатление. Мне было непривычно видеть огромные обнаженные руины. И место не очень влажное. Можно без резиновых сапог обойтись. Правда, берестяные грамоты вы здесь вряд ли найдете. (Смеется.)

Валентин Лаврентьевич, известно, что вами собрана огромная коллекция граммофонных пластинок?

Да, я их собираю с 1967 года. Это более 6000 дисков с вокальноинструментальными записями русских и зарубежных певцов. Я уже побывал у вас в мемориальном домемузее Собинова и надеюсь, что обогащу здешнюю коллекцию. Сейчас главная проблема достать граммофонные иголки. Однажды меня очень выручил мой друг, профессор Борис Викторович Раушенбах. Он обнаружил такие иголки в сельском магазине и купил мне в подарок целый ящик на вес, как металлолом.

У вас есть любимые исполнители?

Да, мне очень дороги два имени. Но они вам ничего не скажут. Это известный русский тенор Розенг, но он пел в основном за рубежом. И эмигрировавшая в Америку оперная певица Мария Куренко. А еще я езжу по курортам и устраиваю концерты граммофонных записей. И люди сидят и млеют. А зимой записи можно услышать по радио.

Последние статьи